Обзоры и сравнения - Наше кино





 

#2468  
Дата: 2013-05-07 07:08 GMT
BARTON   Страна: 
Сообщений: 844
Обзоров: 2498
Хотел открыть тему, для фильмов, которые, до сих пор не выпустили, хотя бы, на DVD.
   
#2469  
Дата: 2013-05-07 07:14 GMT
BARTON   Страна: 
Сообщений: 844
Обзоров: 2498
ДНЕВНИК ДИРЕКТОРА ШКОЛЫ

Режиссер: Борис Фрумин
Сценарист: Анатолий Гребнев
Оператор: Алексей Гамбарян
Композитор: Виктор Лебедев
Художник: Юрий Пугач
Страна: СССР
Производство: Ленфильм
Год: 1975
Премьера: 20 октября 1975
Актеры: Олег Борисов, Ия Саввина, Алла Покровская, Александр Сныков, Людмила Гурченко, Елена Соловей, Сергей Кошонин, Георгий Тейх, Николай Лавров, Юрий Визбор, Виктор Павлов, Ж. Каждан
полный список актёров
Фильм снят как лирическая исповедь директора школы, опытного педагога, который, наблюдая за повседневной жизнью школы, пытается разобраться в современных сложных проблемах воспитания.


VHS:




Борис Фрумин на съемках фильма «Дневник директора школы»




О фильме:


«Милостивый государь, Генрих Григорьевич!
Пусть не удивит Вас и не покажется нескромным это послание. Есть чувства, не подлежащие суду скромности, и есть слова, коих значение отнюдь не меняется оттого, что они были тысячу раз до тебя повторены. Я люблю Вас.
Н. Н.»
Нет, это — не образчик эпистолярного стиля, позаимствованный из ветхого письмовника. И не со страниц сентиментального романа прошлого века попали в фильм кажущиеся сегодня столь старомодными и непривычными слова. Это послание написано молодой девушкой — нашей современницей, комсомолкой. Адресовано оно пожилому учителю. И конечно же ни у кого и мысли не мелькнет искать здесь что-то, кроме свидетельства искренней симпатии к человеку, который очень дорог своим ученикам, по-настоящему глубоко ими уважаем.
А что до необычной формы, в какой эти чувства высказаны, то и она зрителям картины «Дневник директора школы» не покажется невероятной. Ведь совсем недавно они побывали на уроке литературы у Бориса Николаевича Свешникова (арт. О. Борисов), где он объяснял старшеклассникам, насколько важно уметь писать письма — даже сегодня, когда всюду есть телефоны... Как в совершенстве владели этим искусством Тургенев, Чехов, Толстой. Как дисциплинирует оно ум и помогает людям лучше понимать друг друга, учит взаимному уважению.
Однако Бориса Николаевича, учителя по призванию, по убеждению, куда больше заботит, чтобы его сегодняшние ученики стали завтрашними людьми. Чтобы встретившись с ними через несколько лет, он мог с легким сердцем поставить любому из них «отлично» за самый трудный экзамен, на котором проверяется, умеешь ли ты жить по законам добра и совести, не принес ли себя в жертву мелочным, пустым интересам, нужен ли ты другим или — только себе самому...
Если говорить о самом Свешникове, он подобный экзамен выдержал! Многие справляются с организационными заботами и посложнее, чем у директора средней школы. Есть немало знающих, квалифицированных преподавателей словесности. Но часто ли похожи они на Бориса Николаевича?
Герой Олега Борисова (актер играет тонко, умно, проникновенно) — личность исключительная. Притом, что на первый невнимательный взгляд, он может показаться вполне заурядным. Некоторые, возможно, взялись бы и посочувствовать Борису Николаевичу, сказать, что жизнь у него не удалась. Ведь когда началась война, и Свешников в шестнадцать лет ушел на фронт, у него уже было напечатано два рассказа в толстом журнале. Да и в школу он попал не после педагогического, а после литературного института... Наверное, он мог бы со временем стать посредственным литератором, каких десятки и десятки, но стал учителем, — каких единицы. Вот почему его ни капли не задевают слова сына Сережи (арт. А. Сныков), славного, но не очень чуткого паренька, которые после встречи с бывшим учеником Свешникова Ибрагимовым (арт. В. Павлов) небрежно бросает отцу: «И на это ты ухлопал свою жизнь!» Да, на это! Пусть Ибрагимов — не доктор наук, не космонавт, а всего-навсего директор гостиницы. Борис Николаевич помнит, как «вытащил» его из воровской компании, знает, что не будь его,— бог весть, где оказался бы сейчас этот Ибрагимов...
Николай Савицкий
«Спутник кинозрителя», октябрь 1975 года



russiancinema.ru

О роли Олега БорисоваДиректор школы Свешников (актер Олег Борисов) не во всем антипод своему завучу, не прямая противоположность. Недаром они дружат. Но в одном они резко противостоят друг другу, и это полное противостояние. Для героини Ии Саввиной все понятно и ясно в школе, и в этом ее главный грех перед детьми и перед своей работой. Для учителя, которого играет О. Борисов, школа и работа в ней — и...
О роли Ии Саввиной

Она не лицемерит, она пряма и откровенна. Она не злится, как Н. Меньшикова, а страдает. Она искренне болеет за своих учеников, за их будущее: «Учим мы их, учим... Образ Рахметова, образ Чацкого, сеем разумное, доброе, вечное, а потом летит все куда-то, в свадьбы с кооперативным приданым...» Грустно ей, жутко, потому что это не бедный душой, не ограниченный человек: умный взгляд, точная речь, и стихи читает, и страсть ей доступна... Но что за дьявольская сила делает эту милую женщину ненавистной для всех? В том числе и для нас, зрителей, ненавистной, поскольку и мы в свое время страдали от этих — милых, хорошо и модно одетых, умных и начитанных учительниц. В фильме это явление условно названо «Валентина Федоровна», а я мог бы дать с десяток других, реальных имен. Образ, созданный Саввиной, до того узнаваем, что буквально вздрагиваешь от точности попадания в слове, жесте, интонации.

СОЛОВЕЙЧИК С. Учитель – профессия и судьба // Советский экран. 1975. № 20

О роли Олега Борисова

[...] Исходную конфигурацию «Доживем до понедельника» вытащили из Прекрасного Советского Кино и, разместив ее в живой жизни, сняли заново — документальной камерой, с черновым звуком, со всей шелухой житейских подробностей и околичностей домашнего, школьного и городского быта, которые обычно не попадают в сценарий и на пленку.

В самом деле, перед нами все та же диспозиция: Либерал, Консерватор и — Белая ворона как горячая точка их конфликта.

«Белая ворона», девятиклассник Игорь Кольцов, своевольничает вполне умеренно, но загнанный в угол, откровенно дерзит. Либерал (директор школы Свешников — Олег Борисов), как и положено, проповедует либеральные идеи — «Я хочу научить их уважать чужое мнение и защищать свое». Консерватор (завуч Валентина Федоровна — Ия Саввина), само собой, ему оппонирует — «У нас сплошной либерализм с некоторых пор. Кругом гении, спросить не с кого. Товарищи! Это же школа!».

Валентина Федоровна помолодела по сравнению со своей предшественницей, у нее все та же манера одеваться (костюмчик, лодочки), все тот же стиль в отношениях с оппонентом — покровительственные нотки во вразумлениях и увещеваниях, подспудно — все та же безответная, невзаимная, несчастная любовь.

Отношения Наставника-Либерала с Белой Вороной повторяет ту же линию «двойничества», «зеркального отражения»: «Я не знаю, гений он или нет, — ответствует Свешников напору Валентины, — может, просто способный парень. Но я не хочу, чтобы его терзали». По тому, как еле заметно играют желваки на его лице, и как всего лишь на четверть тона повышается голос, мы понимаем отчетливо, что в «способном парне» он видит самого себя, и про то, как «терзают» таких «гениев или нет» знает не понаслышке.

Схема, как мы видим, до забавного узнаваема. Наполнение этой схемы принципиально другое.

У актера [Борисова] в «Дневнике...» почти нет крупных планов. Нет монологов — ни одного. Нет поступков, драматического действия, проблемы выбора, трудных решений. Какими средствами Олегу Борисову удается сыграть то, что без слов сыграть, кажется, невозможно? Человека, который уже отказал себе в праве драму. Человека, который живет той жизнью, какая есть, в том времени, какое отпущено — потому что другого (ни жизни, ни времени) уже не будет. Человека, который уже не предъявляет счетов ни к жизни, ни к времени, ни к людям — дай Бог оплатить свои. Он не ощущает себя героем, он выполняет свои обязанности. Это тихое стояние интеллигента перед лицом лживой эпохи.

Да, но обязанности свои он хочет выполнять хорошо!

«Нет такого слова „блат“ в русском языке, — говорит ученикам Свешников, — я не знаю такого слова». Они уже не маленькие, и хорошо знают, что без «блата», которого нет в русском языке, ни в театр пойти, ни в гостиницу попасть, ни сапоги купить, ни билетов достать на поезд или самолет... Они уже многое знают про жизнь, которая со стороны только может показаться научной фантастикой, а на самом деле всецело подчинена закону двойного стандарта... Кто для них человек, отрицающий очевидное? Дурак? Сумасшедший? Пустозвон?

Кто он для свирепого папаши толстощекого малыша, который не только не испугается директорского гнева («Вы его били? Били? Как вы смеете бить ребенка?»), но и двинет ему как следует, если тот не угомонится. Не про то речь, что потерян престиж профессии — речь про то, что ты ничем не можешь помочь этому карапузу, разевающему рот как рыба на берегу, чтобы не заплакать. Что толку ему на тебя оглядываться? Для его отца ты никто, неудачник, пустое место...

Но никто не поверит. Ни ему, щедро дарующему ученикам не только обязанности, но и права — в том числе право на самоопределение. Ни ретрограду Валентине Федоровне, с ее теорией обязаловки и уравниловки.

На самом деле, их конфликт уже не имеет отношения ни к чему, кроме как к их собственной жизни — безнадежно отставшие от реальности, они равно беспомощны перед ней и равно бесправны.

«— И на это ты ухлопал свою жизнь?» — спрашивает его сын

В вопросе нет хамства и нет надрыва, одно только доброжелательное сострадание.

«— А на что, по-твоему, — отвечает Свешников, — я должен был ее ухлопать?»

АРКУС Л. Приключения белой вороны: Эволюция «школьного фильма» в советском кино // Сеанс. № 41-42. 2010

О роли Олега Борисова

[...] Свешников появился на экране в прямой полемике с Ильей Семеновичем Мельниковым из ленты С. Ростоцкого «Доживем до понедельника». Полемичность обнаружилась не сразу, поначалу казалось, что они очень похожи — директор школы, словесник Свешников, и историк Мельников. Оба глубоко интеллигентны и умны, оба педагоги именем божьим, оба умеют сочетать мягкость с непримиримостью и бескомпромиссностью. И наверняка в такого вот учителя Свешникова, хоть и не обладает он античным профилем В. Тихонова, тоже влюблена какая-нибудь старшеклассница.

Словом, едва ли не двойники.

Разница стала видна позже, когда Свешниковым, самим стилем его бытия, его педагогическими (а стало быть, и жизненными) принципами оказались решительно опровергнуты негативистские позиции учителя Мельникова, категорически неприемлющего, отвергающего всех и все, что не укладывается в рамки его высоких представлений об учительстве, в самую сферу его духовного бытия. Нетерпимости, пафосу отрицания, заложенному в Мельникове, была противопоставлена чуткость, обостренная душевная любознательность Свешникова. Его отношение к человеку — будь то ученик, коллега, кто-то из родителей школьников или члены собственной его семьи — в высшей степени деликатно. Именно эта человеческая деликатность была совершенно не свойственна Илье Семеновичу Мельникову. Мягкость и доброжелательность, ровность манеры общения Свешникова с окружающими производила под час обманчивое впечатление. Этакий, мол, мягкотелый интеллигент, из которого кто угодно может веревки вить, который позволит себе на шею сесть, который ничего отстоять не сумеет и защитить не сможет. Впрочем, в том, что это заблуждение, убедиться довольно легко. Пустяковый, казалось бы, конфликт с завучем по поводу поведения одного из старшеклассников был в этой ситуации пробным камнем. [...]

Тихая непреклонность, убежденная позиция защиты чужого достоинства, твердое не желание рассматривать собственную директорскую власть как кнут или вожжи — основа педагогики Свешникова, его моральное кредо. Впрочем, непреклонность не всегда тихая. Когда он, вызванный в отделение милиции, узнает, что один из его школьников (совсем пацан, пятиклашка) сбежал из дома от побоев отца, он стиснет зубы так, что желваки заходят по впалым щекам. Трудно было даже заподозрить в этом человеке ту вспышку ярости, ту ненависть, какая обрушится на нетрезвого папашу; более того, вовремя выглянувший в «предбанник» милиционер увидит, что эти двое едва не приступили к кулачному методу выяснения отношений. И по всему было видно, что отступать в этой ситуации Свешников не собирался, даже напротив... Да и то ледяное презрение, с каким предложит он уйти из профессии учительнице, натравив шей отца на мальчишку,— оно тоже родом из его «тихой непреклонности».

Именно потому так болезнен но воспринималось самим Свешниковым (и теми, кто сидел в зрительном зале) его бессилие перед цинизмом и душевной глухотой иных взрослых, его растерянность перед ранним прагматиэмом и бездуховностью кого-то из былых учеников, его искреннее и горькое недоумение от отсутствия взаимопонимания с сыном. Он, редко берущий на себя роль судьи, чувствует личную свою вину за чужие ошибки, за чью-то бессовестность, за сыновнее высокомерие. Но уж если судит, то беспощадно, ибо долго щадил.

В Свешникове, в его тонкости, деликатности, в его нежной бережности по отношению к людям чувствовалась такая внутренняя сила, такой потаенный темперамент, каких, пожалуй, не бывало в его энергичных страстных героях. Именно со Свешникова начиналась родословная тех героев Олега Борисова, которые заняли одно из ведущих мест в кинематографе 80-х.

ПАВЛОВА И. Олег Борисов. М., 1987

[...] внешне традиционная схема «Дневника» уже перестанет казаться простым противопоставлением добра и зла.

Что говорить — И. Саввина нарисовала образ почти зловещий. Достаточно вспомнить ее пугающе-светлые глаза с насмешливым прищуром и неугасающую улыбку, страшноватую в своей лучезарности. В ней не только торжество и упоение властью, но и недвусмысленная угроза.

Но маска эта может и упасть. Вспомним Валентину Федоровну, в слезах бросающую бессмысленные упреки: «Для кого, для чего стараешься-стараешься, делаешь-делаешь? Хоть бы кто спасибо сказал...». За этим угадывается драма — ощущение собственного проигрыша и нежелание сда­ваться, сознание нравственного превосходства Свешникова, почти ненависть и вместе чисто женская тяга к нему, понимание, что пути их все больше расходятся,— словом, «зло» оказывается страдающим, прежде всего от разлада с самим собой.

Не столь безусловно и олицетворенное «добро». Да, Свешников добр и гуманен. Но это не асановское добро, от которого свет и радость для всех. За доброту Бориса Николаевича не раз упрекнут — и жена, и коллеги. Для Валентины Федоровны она равнозначна попустительству, для жены — слабости. Сердце у него доброе, а глаза грустные — он, в сущности, одинокий человек, истинного контакта нет ни с кем.

Все это уводит нас от традиционного конфликта, привычной ситуации; оказывается, фильм — не столько о школе и даже не о ее директоре, сколько о социально-нравственных проблемах в более широком смысле.

Попытка вывести жизнь школы за стены классов привлекательна: чаше всего школьный фильм топчется на изолированном от мира пятачке. Но это привело к издержкам, потому что как только режиссер прикоснулся к внешнему миру, он буквально погряз в темах, вопросах, проблемах. Избранная им свободная композиция — практически единственное, чем он воспользовался у Гребнева, — позволяет ему перебрасывать действие, не будучи скованным временем и пространством. Радует наблюдательность; глаз у режиссера острый, он умеет дать выразительно лаконичный портрет. Но он жадно кидается от одного к другому, принцип «жизни врасплох» его гипнотизирует: мелькают приметы времени, типы и типажи, проблемы, лица, фразы, вещи; фигура директора связывает их порою чисто формально — одним своим присутствием. Не пропущенные через сознание героя, его восприятие, наблюдения режиссера обрели самодовлеющий характер. Это, конечно, результат разрушения структуры сценарии. Фрумин отказался от формы дневника, монолога, от гребневского «посредника» с его мыслями, рассуждениями, чувствами. — от всего, что как раз и поддерживало наш интерес в «Рассказе от первого лица».

[...]

Фрумин, скорее, проиграл. Он оказался жертвой своей полемичности. Увлекшись наблюдениями, противоречиями, несовпадениями, посеяв множество вопросов, но уклонившись от ответов, он балансирует на грани бесстрастной хроники, не позволяя себе слишком явных симпатий и антипатий. Их нет и у зрителя, который видит, что «добро» Бориса Николаевича, лучшие качества, составляющие основу его «прогрессивного начала», оказываются не эффективными, если не бессмысленными. Его нравственная высота мало убеждает со­бственного сына; в конфликте Игоря с классом, почти намеренно спровоцированном Валентиной Федоровной, директор выглядит беспомощно-растерянным, а его готовность вступить в рукопашную с отцом малолетнего Постникова воспринимается не как самоотверженность, а как наивность.

Восприняв наследие кинематографа 60-х годов, режиссер пытается осмыслить открытое некогда с позиций сегодняшних исканий киноискусства. Но что может быть лучшим продолжением того, в целом плодотворного стиля, как не исследова­ние явления, анализ проблемы, в нем заключенной, где собственно наблюдение будет необходимым средством, а не целью? Сегодня интереснее позиция художника, умение анализировать признаки времени, а не только перечислять их.

И если в «Дневнике директора школы» режиссер остался на первоначальной стадии — наблюдения, все же возможности исследователя в этой первой работе заявлены со всей очевидностью. В этом убеждали «вкус» Фрумина к проблематике, его острый глаз, тонкая наблюдательность, интерес к внутреннему миру человека и одновременно — к социально-психологическому контексту.

СЕЛЕЗНЕВА Т. Кем быть человеку? // Нева. 1977. № 10

Борис Фрумин. [...] В объединении мне дали читать сценарии. Очень понравился «Не болит голова у дятла» Клепикова. Еще дали «Дневник директора школы» Гребнева [...]. «Не болит голова у дятла» отдали Динаре Асановой, хотя, как я помню по разговорам, ей больше нравился сценарий Гребнева. А мне наоборот. Поскольку «Дневник», в общем, идет по следам «Доживем до понедельника». В них много похожего. Есть положительный персонаж — директор школы или учитель, есть отрицательный — завуч. Немало похожих конкретных коллизий. Встречаясь с Анатолием Борисовичем Гребневым, я говорил, что надо менять какие-то вещи, уходить от проторенного. Но эти разговоры ни к чему не привели. Когда мы начали съемки и контролировать процесс было уже сложнее, я позволял себе отступать от сценария, сокращая диалоги, отрабатывая их с помощью актеров, и даже шел на более серьезные вещи. Скажем, мы сняли эпизод, которого в сценарии не было, — приход героя Олега Борисова к больной героине, ее играла Ия Саввина. Мне казалось, важны не только профессиональные отношения учителей, а и личные: личные несоответствия диктуют профессиональный конфликт. А в сценарии личные отношения были обозначены, но не развиты. И мы никак не могли договориться с Гребневым, что это действительно важно, что это новое — ведь советское кино, снимая много фильмов про школу, никогда не говорило о том, как учителя живут вне классной комнаты, как они влюбляются. Мне кажется, кино обязано открывать вещи, недосказанные предыдущим фильмом на подобном материале, а не повторять сказанное им.

Ольга Шервуд. Расскажите, пожалуйста, об актерах. Это был нетривиальный выбор...

Б. Ф. Олег Борисов в тот момент был известен прежде всего по фильмам «За двумя зайцами» и «Крах инженера Гарина». Только профессионалы могли учесть его ранние работы в фильмах Владимира Венгерова... И вот этого острого артиста мы утверждаем на главную роль. А Ия Саввина сначала не хотела у нас сниматься, но все же пробу провела замечательно, просто захватывающе! Однако рабочие отношения явно не складывались. Мне посоветовали позвонить ей в Москву. Звоню: «Ия Сергеевна, вы будете у нас сниматься?» Она: «А вы будете меня каждый раз встречать со „Стрелы“?»

О. Ш. Вы лично?

Б. Ф. Ие Сергеевне в принципе важно было внимание. Я обещал. Она согласилась. И сыграла очень хорошую роль. Она человек глубокий, неортодоксальный, неожиданный. За лирическим началом у Саввиной, «дамы с собачкой», скрывается драма или даже некоторая жесткость. Недавно я ее увидел в фильме Кирилла Серебренникова «Постельные сцены». Эпизод, где она играет умирающую мать, замечательный. Замечательный. Она давно не появлялась на экране... мне всегда обидно, если актеру не дают сделать то, на что он способен. Я знаю, что у Ии Сергеевны еще огромные вещи возможны. То же самое — с Люсей Гурченко. Какая-то серьезная суть этих актрис не донесена до зрителя.

[...]

О. Ш. А какие были претензии тогда к «Дневнику директора школы»?

Б. Ф. Объединением материал воспринимался очень плохо, у меня были конфликты.

О. Ш. Казался жестким?

Б. Ф. Казался серым, неинтересным. Но на худсовете картину принял очень хорошо зал, и все встало на свои места. Хотя, по-моему, фильм был выпущен с третьей категорией и почти не имел проката. Как и почти все мои картины — они в прокате почти не существовали. Хотя критика достаточно хорошо отнеслась к «Дневнику», затем к «Семейной мелодраме». Но потом уже пошли статьи в газетах... В общем, не могу говорить на эту тему...

«Дневник» же остался в памяти как трудный хороший отрезок времени. Молодая группа, серьезные актеры — Саввина, Гурченко, Алла Покровская, Николай Лавров, Лена Соловей. Сережа Кошонин — мальчик, школьник, который на равных работает в кадре с Ией Саввиной... Ну и, конечно, Олег Борисов. Это хорошая школа. В группе мы были счастливы. И помню, что Олег, когда посмотрел сборку материала, сказал: «Все в порядке, не беспокойся, мы с тобой». Поскольку на студии шел разговор, что картина не получается. Шел просто завал. Я думал: что делать? Обратился к Глебу Панфилову, он тогда снимал на «Ленфильме» «Прошу слова», и они с Чуриковой посмотрели «Дневник». Глеб сказал: «Не беспокойся ни о чем, я пойду к Блинову. Я считаю, что очень хорошие актерские работы и вообще все нормально». [...]

ШЕРВУД О. Борис Фрумин: Конспектировать настоящее // Искусство кино. 2006. № 2
   
#2484  
Дата: 2013-06-14 05:23 GMT
BARTON   Страна: 
Сообщений: 844
Обзоров: 2498
КРАХ

Режиссер: Владимир Чеботарёв
Сценаристы: Василий Ардаматский, Эдгар (Эдуард) Смирнов, Владимир Чеботарёв
Оператор: Юрий Гантман
Композитор: Алексей Муравлёв
Художник: Евгений Серганов
Страна: СССР
Производство: Мосфильм
Год: 1968
Премьера: 26 мая 1969
Cерий: 2
Актеры: Владимир Самойлов, Юрий Яковлев, Евгений Матвеев, Анатолий Фалькович, Юрий Саранцев, Ефим Копелян, Михаил Глузский, Лев Золотухин, Всеволод Сафонов, Алла Евдокимова, Владимир Татосов, Владимир Покровский, Лев Поляков, Артем Карапетян, Николай Граббе, Леонид Куравлёв, Татьяна Бестаева, Александр Пороховщиков, Владимир Маренков, Олег Голубицкий, Владимир Трошин, Феликс Яворский, Лаврентий Масоха, Александр Ширвиндт, Нинель Мышкова, Геннадий Воропаев, Евгений Тетерин

Жанр: исторический фильм
Широкоформатный фильм.
Из истории ВЧК-ОГПУ (1922-1924) об операции чекистов, проведенной против контрреволюционной организации, возглавляемой Борисом Савинковым. Действие фильма, основанного на реальных событиях, происходит в Москве и за границей.





Отзывы:

kino-teatr.ru

№ 1 Виорел (Молдова) 16.03.2009, 23:23
У меня сложилось мнение, что этот фильм с такими прекрасными актерами никогда и нигде не показывали.

№ 2 Владимир (конотоп) 29.05.2009, 17:51
Очень хотел посмотреть этот фильм, там снималась моя любимая актриса Нинель Мышкова, но нигде не могу найти.
Никто из моих родственников и друзей-киноманов тоже не видели его. Был ли он вообще показан?

№ 3 нуреев александр (петропавловск-камчатский) 30.06.2009, 02:42
великолепный фильм, смотрел его ещё в на-чале 70-х годов. больше нет в прокате. очень бы хотелось вновь увидеть высоко-классную игру своих кинокумиров, многих уже нет на этом свете. да и фильмов сегодня таких не ставят.

№ 4 нуреев александр (петропавловск-камчатский) 17.07.2009, 00:48
Пытался скачать фильм с интернета - не получилось. Сегодня этот фильм - удар в спину ФСБ. ведь такой блестящей операции какая была проведена против Савинкова, ФСБ не под силу. А ведь тогда, в 20-е годы, у чекистов не было такого технического обеспечения, какое есть сегодня. Да и чекисты тех лет не обучались в академиях. А какие актёры заняты в фильме! Что ни актёр, то личность! Все они порождены "тоталитарным" режимом. При "демократии" такие актёры не рождаются. И фильмы тоже.

№ 5 ilav (Одесса) 2.04.2010, 15:46
Смотрел этот фильм, и не один раз, но в далёком детстве по телевизору. В интернете не нашёл, а хочется.

№ 6 Борис Нежданов (Санкт-Петербург) 30.07.2010, 10:29
Для Виорела и Владимира. Этот фильм вышел в прокат в 1969 году и очень широко демонстрировался, неоднократно показывался по телевидению. Надо сказать, что он представляется мне более удачным, чем снятый по тому же роману сериал "Синдикат-2". Чеботарева вообще считают средним режиссером, но этот фильм у него получился. Еще добавлю, что все чекисты, действующие в этой истории, были репрессированы в конце 30-х годов, так же, как и участники операции "Трест".

№ 7 Виорел (Флорешты) 3.02.2011, 12:12
К счастью, уже скачал и посмотрел.
Сначала тоже воспринял его как менее удачный фильм, но уже с начала второй серии смотрел,забыв обо всех делах.
При возможности пересмотрю еще.
Ничего не буду говорить об идейности картины,но чисто на эмоциональном уровне фильм заслуживает высокой оценки.
Ну и,конечно, великолепная игра знаменитых актеров.

№ 8 Иосиф Фурц 13.02.2011, 17:46
Прекрасное кино!

№ 9 Aleksey (Королев) 17.04.2011, 03:43
Фильм чудесный.С трудом его приобрёл

№ 10 Андрей_76 (Чита) 31.08.2011, 18:18
Потрясающий фильм! Таких фильмов крайне не хватает в наше грязное и мерзкое нынешнее время! Великолепное актерское мастерство Ю.Яковлева и В.Самойлова - мировое наследие!

№ 11 нуреев александр нагимович (г. петропавловск-камчатский) 7.02.2012, 08:04
Великолепный, мастерский фильм, который я смотрел не менее пяти раз! Выдающиеся мастера советского театра и кино рассказали как солдаты революции, под руководством великих чекситов Дзержинского и Менжинского провели блястящую операцию по ликвидации антисоветской организации Савинкова. Непронятно, зачем нужно было снимать фильм "Операция "Синдикат"? Его постигла участь новых экранизаций "Хождения по мукам" и "Тихого Дона"

№ 12 Бетти 7.02.2012, 08:15
А мне очень нравятся и "Операция Трест," и "Синдикат 2." У каждого режиссера свое видение, и он хочет его нам его показать. Не запрещено.
   
#2536  
Дата: 2014-05-17 06:06 GMT
BARTON   Страна: 
Сообщений: 844
Обзоров: 2498
КАДКИНА ВСЯКИЙ ЗНАЕТ
1976, 79 мин., цв., ш/э, 2то.
жанр: комедия.
реж. Анатолий Вехотко, Наталия Трощенко, сц. Павел Васильев, при участии Анатолия Вехотко, Наталии Трощенко, опер. Александр Чечулин, худ. Валерий Юркевич, комп. Игорь Цветков, зв. Григорий Эльберт, Наталия Аванесова.
В ролях: Георгий Бурков, Людмила Зайцева, Елена Фетисенко, Майя Булгакова, Борис Новиков, Степан Крылов, Роман Мадянов.
Федор Кадкин пришел с войны. Солдат, прошедший тяжелый, кровавый путь, сохранил в себе человечность, способность к состраданию, мягкость и привычку прихвастнуть. Это-то качество и “помогает” ему попадать в неожиданно-забавные ситуации.


Плакат:




VHS:





altereos.livejournal.com

Наталья Трощенко - ровный режиссер. Все ее работы примерно одного уровня - "выше среднего". Хотя некоторые ее фильмы имели шанс стать Классикой с большой буквы, но... чего-то им не хватало. Динамики, смелости, мастерства - всего по чуть-чуть. Вот, например, "Сошедшие с небес" (1986) - самый известный и заметный фильм Н.Трощенко по повести Алексея Каплера. Необычный для советского кино сюжетный прием - альтернативный вариант развития событий: что было бы если... Как жили бы герои Абдулова и Глаголевой, если бы они не погибли на войне? Фильм в свое время произвел сильное впечатление на зрителей и до сих пор многих удивляет. Но при беспристрастной оценке становятся видны обидные недочеты во всём: в монтаже, в интонациях, в деталях и т.д. Разве что к актерам претензий нет.
Всё вышесказанное можно отнести к любому фильму Натальи Владимировны Трощенко.

Нельзя не отметить заслугу режиссера - она по-новому раскрыла известного актера Георгия Буркова. В основном, Буркову доставались роли проходимцев, пьяниц, потому в массовом сознании закрепился стереотип о том, что его актерский талант ограничен "алкогольным" амплуа. Благодаря Н.Трощенко (а также Ю.Озерову в эпопее "Освобождение") Бурков стал героем войны, сохранив свой природный характер простака-добряка. Есть мнение, что у Трощенко Георгий Бурков сыграл лучшие свои роли: "Кадкина знает всякий" (1976) и "Пани Мария" (1979).
   

Страницы: > 1 <